За десять лет до

Знаете, о чем я думаю? Я думаю о том, что, когда я был маленьким, Хрущева не было. В смысле, памяти о нем не было. Его не проходили в школе, о нем не вспоминали по телевизору, его как бы вообще никогда не существовало. Были Ленин, Сталин и Брежнев. Ленин убил царя, Сталин убил Гитлера, а Брежнев просто был лучше всех. Я родился при нем, пошел в школу при нем, поступил в университет при нем. Казалось, он будет вечно, и вся страна вечно будет молиться на иконы с ликами членов его политбюро. Но однажды его не стало, и года через два выяснилось, что он был плохой. И Сталин с Лениным были плохие. А вот Хрущев был хороший. Поразительный такой кульбит-переворот.

Но больше всего удивляло меня в этом вот что. Ведь в стране жили люди старше меня. Те, кто застали еще и Сталина, и Хрущева. То есть они дважды были свидетелями того, как кумир превращался в поросячий хвостик, но все равно верили, что Брежнев, ну или хотя бы добрая память о нем будут жить вечно? Они требовали цитировать брежневские высказывания, заставляли писать сочинения по его книжкам и всюду вывешивали его портреты. То есть за двадцать лет до этого они молились на портрет Сталина, потом им сказали, что Сталин был душегубом, и они легко и непринужденно начали молиться на фотокарточку Хрущева. Те же самые люди. Смена веры произошла в них легко и органично. Они преданно и искренне полюбили того, кто растоптал их предыдущую любовь. Они любили его лысину, были верны его кукурузе и восхищались тому ботинку, которым бил он по трибуне, грозя басурманам кузькиной матерью. А всего через десять лет они забыли его, легко и органично полюбив того, кто его забодал. И, главное, каждый раз они любят искренно и от души. Словно в последний раз.

Мне правда не понятно, как у них это получается. Ну знают же, что рано или поздно вождя не станет, и все перевернется. Каждый следующий лидер начинает с того, что перечеркивает авторитет предыдущего. То есть при Сталине запрещают Есенина, клеймят Зощенко и Ахматову, и школьные учителя проникновенно вливают волю партии в уши своих учеников. Зощенко — подонок, Ахматова — блудница, Есенин — упаднический поэтишка. А потом где-то наверху что-то меняется, и те же самые учителя так же проникновенно принимаются восхищаться теми, кого так сильно презирали. Они зачитываются Есениным и обожают Ахматову. Вот как это у них получается? Я не понимаю.

Я же застал перестройку. Это было совершенно потрясающее зрелище. Историки КПСС, научные коммунисты и просто верные ленинцы, как по взмаху руки фокусника, превращались в демократов и либералов. Вчера при слове «Солженицын» они оскаливали клыки и начинали рычать, словно грозные сторожевые псы, а сегодня они облизывали «Архипелаг ГУЛАГ», как леденец на палочке. Те же самые журналисты, которые лаяли на Америку, принялись целовать ее прямо в глобус. Всем изгнанным диссидентам вернули гражданство. Их встречали хлебом-солью и печатали огромными тиражами. Партийцы начали массово креститься и сжигать партийные билеты… А еще через пятнадцать лет они всей толпой опять запрыгнули в одну главную партию, полюбили очередного вождя и преданно исполняют его волю. Они от всей души сажают его недругов, цитируют его речи и шагают с ним в ногу. В общем, они очень стараются. И основная масса населения в целом с ними согласна.

Я это все к тому, что лет через десять-двенадцать все это закончится. Не будет ни его величества, ни этой партии. Опять начнут отпускать посаженных и извиняться перед обиженными. Снова будут говорить, что они не виноваты, что не разглядели, что время такое было. И, главное, им опять вообще не будет стыдно. Ведь для них убеждения что-то вроде кофточки. Переоделись да и пошли себе дальше. Видимо, как-то так и нужно. Только я не понимаю, как.