Частное мнение

«Из меня сделали преступницу, от безысходности хочется наложить на себя руки!» Как жительницу «российского» Крыма сделали невыездной и разлучили с семьей

Я родилась в Пермской области, в Крым приехала вместе с мужем в 1971 году, а в 1974-м у нас родился сын. Сейчас мне 70 лет, и я до сих пор работаю воспитателем детского сада в пос. Щебетовка Феодосийского района. После окончания Симферопольского инженерно-строительного института сын нашел место на строительстве детского лагеря «Солнечный», куда приезжали отдыхать дети из Киева. Там Михаил познакомился с вожатой-киевляночкой, в 2000 году женился на ней и уехал в столицу Украины. Сейчас он проживает в Киеве, работает прорабом.

Пять лет назад Миша и Наташа подарили мне долгожданную внучку Машеньку. Я три раза ездила в гости в Киев, собралась и в этом году. Машенька очень ждала бабушку, готовилась, что не будет ходить в садик, а еще бабушка обещала купить ей игрушечный зáмок. Когда Крым был украинским, я пересекала крымско-российскую границу на поезде, теперь же приходится добираться другим способом.

4 июля 2017 года я доехала до Симферополя, где села в маршрутку, следующую через государственную границу, с остановкой на российском двустороннем автомобильном пункте пропуска «Перекоп». Я не знаю, легальны ли эти автобусы, но почему-то они всегда едут ночью. Я выбрала фирму-перевозчика, обещавшую доставить людей до украинской границы на транспорте, без пешего перехода от одного пропускного пункта к другому.

Этот переход — немалое испытание для пожилого человека. Пропускные пункты, что российский, что украинский, ярко освещены прожекторами, а вот на нейтральной полосе между Россией и Украиной — кромешная тьма. Толпа людей с вещами вынуждена идти по ней, спотыкаясь, целый километр после того, как на пограничном контроле проверят документы. В Киев я ехала с паспортом гражданки Украины, который мне выдали в 1997 году. Почему с украинским паспортом? Потому что Украина не признает никаких документов, выданных на территории Крыма. При получении российских паспортов нам разрешили не сдавать украинские, и многие люди их сохранили.

После проверки документов контролер пограничного пункта отпустил всех пассажиров маршрутки, кроме меня. Мой паспорт был признан недействительным, потому что в нем отсутствовала подпись должностного лица, выдавшего документ. Это та самая подпись, что ставится на второй страничке паспорта рядом с круглой печатью. Я жила с этим документом десять лет; до того, как Крым стал российским, ездила на Урал, пересекая государственную границу, где пограничники устраивали очень серьезные проверки, предъявляла удостоверение личности в различных учреждениях — никто ничего не замечал, в том числе и я.

После того, как контролер забрал мой паспорт, ко мне подошел старший смены пограничных нарядов и сообщил, что по данному документу я не имею права пресекать государственную границу. Я сказала, что уже делала это три раза, в 2014, 2015 и в 2016 году — сотрудники контроля пробили эти сведения по базе и узнали, что я не лгу. Меня отвели в какую-то комнату и велели ждать. Пограничники обращались со мной вежливо, предлагали попить воды, говорили, чтобы я не переживала, что все будет хорошо. Водитель маршрутки и пассажиры ждали меня на пункте до часу ночи. На вопрос, ну, что там, сотрудники пропускного контроля отвечали, мол, как решит старший.

Что касается меня, то я пребывала в шоке, не могла ничего сказать, возразить, заплакать. В глубине души испытывала сильное волнение и вместе с тем — свойственную любому человеку надежду на то, что если пообещали, то отпустят. Возможно, кто-то стал бы уговаривать, умолять, а другой попытался чем-либо пригрозить, я же была не в силах ничего сделать и думала только о том, что, возможно, не увижусь ни с сыном, и с внучкой, ни с невесткой.

Через границу меня не пропустили, украинский паспорт конфисковали, вдобавок выписали штраф в размере 2000 тыс. руб. Документ об административном наказании подписан начальником первого отделения пограничного контроля КПП «Перекоп» в г. Джанкое ПУ ФСБ России по Республике Крым Бабрихиным С.А. Задержали меня в 23.15 и только в 4 утра отвезли в Симферополь, откуда я добралась домой.

Самым страшным документом, который мне выдали на «Перекопе», стало уведомление о том, что отныне мне не разрешен выезд из Российской Федерации. В случае если я попытаюсь это сделать, меня привлекут к ответственности, и я буду наказана штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или заработной платы за период до восемнадцати месяцев, или лишением свободы на срок до двух лет. В тот момент я подписала, что не имею претензий к сотрудникам пограничных органов, потому что у меня не было другого выхода.

Получается, из меня сделали преступницу, хотя мне кажется, чисто по-человечески на первый раз могли бы предупредить, что паспорт недействительный, тем более что я об этом даже не догадывалась. Представляете, что почувствовала я, человек, честно работающий с 1965 года, посвятивший себя воспитанию детей, не совершивший ни одного правонарушения, и при этом лишенный права увидеться с семьей? В чем я виновата — в роковой ошибке сотрудников Феодосийской паспортной службы?

Я уже немолода, у меня проблемы со здоровьем, в Крыму у меня нет родных, я не знаю, сколько лет мне отпущено прожить: на этом фоне разлука с сыном — это истинное горе и настоящая катастрофа. Приехав домой, я слегла, не могла выйти в поселок, представляя, как мне начнут задавать вопросы, почему я вернулась, и мне придется объяснять, что случилось.

Я испытывала состояние такой безысходности, что стала понимать, почему некоторые люди от отчаяния совершают самоубийство. Я впала в апатию, ничего не хотела делать. Сперва не могла даже включать телевизор, а потом, чтобы хоть как-то отвлечься, смотрела передачи развлекательного канала «Сарафан», но это мало помогало. В конце концов я нашла в себе силы обратиться к феодосийскому юристу, который связался с пограничниками. Но ответ так до сих пор и не пришел.

Сын не может приехать ко мне тоже из-за ошибки Феодосийского паспортного стола, которую можно было бы назвать анекдотической, если бы наша ситуация не была столь трагична и серьезна. Когда Михаил женился, они с Натальей по определенным обстоятельствам решили взять мою девичью фамилию — Шумилова и после свадьбы поменяли паспорта. Моя будущая невестка заранее поменяла свою фамилию на новую, потому в свидетельстве о браке она уже Шумилова, то есть Михаил как будто принял фамилию жены. Паспорт Наталье оформляли в Киеве, а сыну, как крымчанину, — в Феодосии.

И вот в паспорте моего сына, на страничке, где ставится печать о регистрации брака, указано, что Шумилов Михаил Иванович зарегистрировал брак с Черезовым Михаилом Ивановичем и с Шумиловой Натальей Сергеевной. То есть, получается, что мой сын женился на самом себе, только с другой фамилией, а в придачу — еще и на Наталье! У меня есть одна надежда на то, что когда сыну исполнится 45 лет, он поменяет паспорт, и эта ошибка будет ликвидирована, а до того времени такой документ тоже могут посчитать недействительным.

У меня вопрос: в чем в таких ситуациях виноваты люди? В доходящей до абсурда безалаберности и безответственности паспортистов, которые не несут за свою преступную халатность никакого наказания? Наши люди привыкли верить в компетентность тех, кто оформляет такие важнейшие документы, как удостоверение личности, потому мало кто проверяет каждую цифру и подпись. Я была свидетелем того, как признали недействительным паспорт парня, который недавно женился, потому что штамп о вступлении в брак был поставлен не на той странице. Ему было предложено обменять паспорт, но ведь за это снова придется платить госпошлину, собирать документы, делать фото.

Как и многие крымчане, я голосовала за присоединение полуострова к России и радовалась этому. Не обращала внимания, когда кто-то говорил про оккупацию Крыма. Но сейчас, когда я стала невыездной, у меня создалось ощущение, будто я заперта в какой-то клетке, откуда мне нет выхода, что я совершенно бесправна в этом государстве.

В постановлении о назначении административного наказания есть такие строки: «Таким образом, гр. Черезова Н.Н. своими действиями допустила нарушение требований законодательства РФ». И еще: «Обстоятельствами, смягчающими вину, являются раскаяние лица, совершившего административное правонарушение, помощь в установлении полного, объективного и своевременного выяснения обстоятельств дела». Я так и не поняла, в чем должна раскаиваться?

Я до сих пор страдаю от той глубокой психологической травмы, которую мне нанесли. Я не понимаю, в чем повинны простые, далекие от политики люди, почему ломаются их судьбы, почему разлучаются семьи? Я пока не намерена платить штраф: возможно, обо мне вспомнят хотя бы в связи с этим фактом. Я не теряю надежды увидеться с сыном, невесткой и внучкой и очень хочу, чтобы кто-нибудь из должностных лиц вникнул в мою ситуацию, разобрался в ней, посоветовал, что делать дальше и чем-то помог.

Срочные новости в нашем Telegram