«Попробуй, у вас-то такого нет!» Почему питерцы считают петрозаводчан провинциалами и деревенщинами

Питерцы всегда тягались с москвичами, культурная столица — с фактической. Интернет переполнен подобного рода постами. Жители Санкт-Петербурга, по их же мнению, считают свой город уникальным культурным центром, этаким музеем под открытым небом, а самих себя – непревзойденными интеллектуалами и интеллигентами. Наверняка многие из вас сталкивались с их снисходительным отношением к провинциалам, коими питерцы нас и считают. Однако так ли это на самом деле? Порой и петербуржцы ведут себя, как провинциалы, а петрозаводчане — как коренные столичные жители.

В этом плане я хочу поделиться с вами некоторыми наблюдениями, коих набралось в моей коллекции немало. Благо возможность осуществлять эти самые наблюдения выпадает частенько  мои родственники – коренные ленинградцы, некоторые из моих друзей в поисках лучшей доли перебрались в Петербург, да и сам я частенько навещаю культурную столицу нашей родины.

Итак...

Сцена первая:

В гостях у родственников, тех самых коренных ленинградцев. Мой троюродный брат торжественно выносит из кухни бутылку вина и гордо заявляет: «Попробуй, у вас-то такого нет!» Неудобно было ответить, что такая гадость у нас на каждом углу продается, только я такого не пью по причине того, что сия алкогольная жидкость просто кишит всеми элементами таблицы Менделеева. Но я молча пригубил напиток, чтобы не обидеть родственника. О том, что брат сам меня обидел, он, верно, даже не подумал.

Сцена вторая:

В пансионате под Санкт-Петербургом. За соседним с моим столиком в столовой всегда оказываются две дамы, судя по разговорам, из Северной столицы. До моего уха без труда доносятся их беседы. Они ратуют за здоровый образ жизни и здоровее же питание. При этом за завтраком, обедом и ужином дамочки набирают в тарелки всевозможных пирогов. А потом, уплетая их, с презрением наблюдают за тем, как я жую жареную котлету.

Сцена третья:

В игровой комнате торгового цента в Санкт-Петербурге. Я водил туда своего племянника. Каждый день туда же приходил мальчик с церебральным параличом, в очках и слуховым аппаратом за ухом. Завидев больного малыша, питерские мамаши тут же принимались оттаскивать своих чад от него со словами: «Не надо с ним играть!» А я-то наивно полагал, что таких детишек боятся только в глухих деревнях, где по дремучести своей считают их проклятыми.

Сцена четвертая:

У родственницы в Санкт-Петербурге. В свое время был студентом одного из ленинградских вузов и жил у своей престарелой родственницы, бабушки того самого брата, что угощал меня вином в первой сцене. Она была художницей. Я помню, как мы подолгу беседовали  с ней о живописи и литературе. Теперь я понимаю, что порой говорил несусветную чушь и даже отстаивал ее. Но всякий раз старушка деликатно пропускала это мимо ушей. Никогда я не чувствовал себя рядом с ней необразованной деревенщиной.

Сцена пятая:

В отеле за границей. Как-то в холле гостиницы на диван, где я отдыхал, присели питерцы. Один из них тут же затянул длинный монолог о здешней культуре, точнее, об ее отсутствии, и вразрез этим рассуждениям приводил примеры из жизни Северной столицы, то и дело демонстрируя, как ему казалось, верх своей эрудированности. В конце концов дошло и до шведского стола в отеле, дескать, скудно и однообразно. Мне наконец удалось вставить словечко. «Так что вы хотите, — спросил я, — от трех звезд? Чтобы кушать разносолы, надо пятизвездочный отель выбирать! » Петербуржец замолчал. А потом спросил: «А вы сами откуда?». Я ответил. И мой собеседник сразу достал телефон и принялся искать на карте город Петрозаводск.

Сцена шестая:

Гость из Санкт-Петербурга в Петрозаводске. Приехал к нам однажды коллега моего товарища – коренной ленинградец. Он так представлялся. Коллегу этого приняли в Петрозаводске с распростертыми объятиями: и банкет, и баня, и рыбалка. И казалось, он был всем доволен. Однако прямо перед отъездом, на вокзале, он вдруг заявил: «Болото ваша Карелия. Большое грязное болото! И люди глупые! Поговорить не с  кем!»

Сцена седьмая:

Подруга из Питера. Навестила меня моя подруга, которая два года назад перебралась в Санкт-Петербург на ПМЖ, так сказать. «Представляешь, — с порога затараторила она, — недавно ко мне мои одноклассницы приезжали. Все удивлялись, почему я в такой дешевой одежде хожу! Ну, совсем! Они-то сами напокупают шмоток брендовых и ходят по вашей петрозаводской деревне. На каблуках по колдобинам! Ха! Знаешь, есть такая хохма: у тебя есть норковая шуба — ты самая богатая в этой маршрутке! Ха-ха!» А я призадумался: может, дело все-таки не в месте проживания или рождения? А в людях?

Ульян Кудженаты