Сами виноваты
Я получил письмо из Минздрава! Полтора месяца назад написал грустную статью о смерти пожилой женщины, а теперь вот пришел ответ от медицинского начальства. Суть описанной мной истории заключалась в том, что 82-летняя женщина была смертельно больна, и, чтобы облегчить ее мучения, ей требовалось мощное наркотическое обезболивающее. Все, вроде бы, были согласны с тем, что снятие боли — это приоритетная задача медиков. Но на практике система назначения подобных медикаментов оказалось настолько неповоротливой, что женщина успела умереть до того, как ей разрешили перестать мучиться.
Основной мыслью ответа Минздрава было то, что главной виновницей в этой ситуации оказалась сама усопшая. Потому что зря она отказалась от госпитализации в городскую больницу. Ведь именно там, по мнению Минздрава, ей бы оказали «квалифицированную медицинскую помощь в полном объеме».
В общем-то, хороший ответ. Только ощущение такое, будто работники министерства живут в какой-то совершенно другой реальности. Я когда-то лежал в городской больнице. После операции с колена сползла повязка, шов зудел, вечерело. Я доволочился на костылях до поста и увидал там женщину-врача.
— Вы не скажете, кто мог бы мне поменять повязку? — спросил я.
— Никто, — ответила женщина-врач и ушла в ординаторскую.
Я не знаю, почему она так сказала, но я не удивился. Этот ответ как-то очень вписался в общую стилистику наших медицинских учреждений. Об этом уже столько написано, что как-то даже неловко повторяться. Лежавшие со мной в палате люди рассказывали, как быстро от больничного ухода «уходили» их родители. Тому поставили не правильный диагноз, к этому не подходили, а того просто «забыли» в приемном покое. Не знаю, может быть, это такой вид гуманизма: ведь при хорошем отношении эти лишние люди могли еще промучиться долгие месяцы, а так все можно закончить дня за три. И никакой эвтаназии не надо. Четырех-шести-десятиместные палаты, сквозняки, отсутствие кнопок вызова – как в такой ситуации можно оказывать «медицинскую помощь в полном объеме»? Знаете, как не ходячие, но находчивые мужики вызывали медсестер? По мобильнику. Узнали номер отделения и звонили на пост:
— Алле, это травматология? Из шестой палаты беспокоят. Зайдите, заберите судно из-под Иванова.
Знакомая девушка попала под машину. Больше месяца неподвижно лежала с переломанными руками и ногами. Для того, чтобы ее протирали влажной тряпочкой, родственникам приходилось доплачивать санитарке. А иначе лежи и пахни. Ведь наша страховка, видимо, на протирку не распространяется… Так что, сама виновата старушка в своих мучениях – в больнице ей было бы легче и уютней.
Естественно это распространяется не только на наш город и не только на наше время. Так было при Гоголе и при Зощенко, при Брежневе и при Ельцине, в Твери и Йошкар-Оле. Мой отец вспоминает, как в 1984 в Горьком его с обширным инфарктом отправили своим ходом из приемного отделения в палату. Метров 50, может, 70 он преодолевал минут пятнадцать, рискуя никогда не дойти туда. А я помню, как в 2010 меня с оторванной коленной связкой послали отнести в лабораторию мочу через две лестницы и два коридора. Ведь кресел на колесиках у нас нет. А если и есть, то никто не хочет заморачиваться. Но в министерствах здравоохранения ничего этого словно бы и не знают.
Они в своем ответе упрекают умершую женщину не только в том, что она отказалась от госпитализации, но и в том, что пользовалась услугами знакомых врачей, а не ходила в поликлинику. Словно сами они не поступают так же. Кто-нибудь верит, что работники министерства здравоохранения в 6 утра занимают очереди за номерками, а потом по два часа сидят под дверями хирурга? Кто-нибудь может себе представить министра, спрашивающего пациентов, кто последний?
— У меня на 9-15. А у вас?
— А у меня, вообще, на 8. Но тут сначала те, кто на перевязку.
— Да, но я опаздываю на работу в министерство…
— Все опаздывают.
— Но я министр!
— Все министры.
Ой, вряд ли они так делают. Они, наверняка, договариваются со знакомыми докторами. Но, если также делаем мы, они называют это самолечением и журят за то, что померли без их помощи.
Александр Фукс
