Андрей Дежонов: «В театре я — главный попрошайка!»

Несмотря на то, что главный режиссер Национального театра Андрей Дежонов родился в семье питерских военных инженеров, у него почти не было шансов выбрать не творческую профессию. Он рассказал нам, отчего в Петрозаводске легче дышится, как он ругается со своими актерами и почему главный режиссер театра – это главный попрошайка.

Журналистом не стал

Еще в детстве Андрей заслушивался увлеченными разговорами друзей отца, что собирались у них дома в Петербурге. «Физики-лирики» часто устраивали домашние концерты под гитару, записывали выступления на кассеты. Один из них был звукорежиссером цирка, где выступал Юрий Никулин. Знаменитый артист часто к нему захаживал — слушать музыку на хорошей аппаратуре. Однажды маленький Андрей с отцом тоже пришли в ту квартиру, встретив там и Никулина – тот оказался на удивление спокойным и скромным человеком.

 — Он был совсем не тот, что на экране, — вспоминает Андрей Дежонов. – Тихий, уравновешенный. Я -то помнил его тем чудаком-балагуром из «Операции Ы»! Однако в жизни он, как оказалось, старался не растрачиваться. Я потом понял эту «защитную реакцию» публичных людей: ведь быть сгустком энергии круглосуточно – невозможно.

Став студентом, Дежонов год отучился в Петербурге на факультете журналистики, работал на «Радио России». Однако журналистикой в то время было совершенно неинтересно заниматься: она была под контролем коммунистической партии. Однажды на практике он сделал радиорепортаж на одном из заводов. Там, как и везде, впрочем, царила страшная показуха: все делали вид, что работают, однако на самом деле это было совсем не так. Дежонов юлить не стал — сделал правдивый материал о том, как на заводе обстоят дела на самом деле. Удивительно, но репортаж каким-то чудом попал в эфир – видимо, не уследили. Потом руководители пообещали студенту поставить «отлично» за практику, но материалов попросили больше не делать. А студент, в свою очередь, понял, что настоящей журналистики в стране нет.

— Единственное место, где тогда можно было дышать относительно свободно – это театр. – рассказывает Дежонов. – Я очень хотел поступить на курс Додина и Кацмана в ЛГИТМиК – тогда это был основной «костяк» Малого драматического театра, по-настоящему выдающееся театральное явление. На поступлении я читал «Монолог Хлопуши». Читал его недаром: в коллекции отца была запись, где «Хлопушу» читал сам Есенин. Я под копирку «снял» все его интонации – получилось хорошо! Меня даже ни басню, ни прозу не попросили рассказать. А на третьем вступительном туре мы и вовсе хулиганили перед комиссией: ставили отрывок из «Слуги двух господ». Я целовался со Смеральдиной, прыгал по столам комиссии, мы даже «проставились» для них вином.  Получил «пятерку» и поступил.

«Секрет» на свадьбе

 Дежонов учился на курсе со многими известными ныне артистами, в том числе и с Максимом Леонидовым. Именно на свадьбе у Дежонова (а в первый раз он женился на третьем курсе, чем очень огорчил маму) состоялось первое выступление будущей группы «Секрет». Будущие известные музыканты решили порадовать молодых: настроили инструменты, вышли на импровизированную сцену и… их всех ударило током. Не так, чтобы очень уж сильно ударило, но эффект на публику группа произвела, это точно.

Кстати, женат Андрей Дежонов был трижды. Первая его жена – журналист, сейчас живет и работает в Норвегии. С ней Дежонов дружит и общается до сих пор.  Как-то даже мирил их с мужем-индусом: объяснял южному человеку психологию российской женщины – получилось забавно. Однако была в его жизни и трагедия: вторая супруга, уехав на заработки в Америку, попала в страшную автомобильную аварию и погибла.

 — Нет ничего страшнее, чем вскрывать цинковый гроб собственной жены, присланный на самолете, — признается Андрей.

У Андрея Дежонова двое сыновей, и все от последнего брака. Режиссер перебрался в Петрозаводск не случайно: говорит, ему здесь даже лучше дышится. Нанося визит Питеру, он первые несколько часов после поезда отсыпается, почти «акклиматизируется». В Петрозаводске такого нет. Кроме того, в Карелии они с супругой еще и второго ребенка рожали, причем в гораздо лучших условиях, чем в Петербурге.

 — Я отправил жену в питерский роддом, как будто в тюрьму – чего она там только не пережила! – вспоминает Дежонов. — А в Петрозаводске все прошло хорошо: и условия замечательные, и персонал вежливый. Я даже присутствовал на родах, помогал супруге, как мог. Хотя это, конечно, громко сказано – помогал. Ты видишь, что ей плохо и стараешься хоть как-то облегчить ее состояние. А потом, после всего этого непонятного кипежа из нее появляется живое существо – ну не чудо ли?

В театре, как на пороховой бочке

До того, как стать главным режиссером Национального театра, Андрей Дежонов охотно снимался во всевозможных фильмах. Говорит, соглашался и на «всякую фигню» — нужны были деньги. Сейчас, получив работу в Петрозаводске, в «фигне» сниматься уже не станет. И не потому, что в деньгах нужды нет, а оттого, что растрачиваться по пустякам не хочется. В кино он, кстати, прошел все военные звания. Сыграл всех – от сержанта до генерала. Впрочем, по бандитской «карьерной» лестнице тоже поднялся: Дежонов в кино и «шестеркой» был, и «паханом». Говорит, легче играть отрицательных персонажей — они получаются интереснее. Став режиссером, он понял и те ошибки, которые совершал когда-то, будучи актером. Сам говорит, что на репетициях порой был чересчур нервным:

 — Любил поскандалить с режиссерами, поспорить, — улыбается Дежонов. – Наверное, во мне никогда не было подчинения авторитетам. Для режиссера это хорошо – ни на кого равняться не станешь, а вот для актера – не всегда. Став режиссером, начинаешь понимать, что актер не должен задавать глупых вопросов, а просто делать свою работу, и все. Кроме того, артисту мешает постоянная самооценка – как я смотрюсь, то ли делаю? А ему бы просто играть, забывая о том, хорошо это или плохо. Здесь важна не просто актерская техника, но и умение доводить свой организм до определенного психо-физиологического состояния.

Андрей Дежонов со своими актерами тоже ругается, но делает это только из добрых побуждений – не дело, когда они хотят схалтурить.  Особенно он не любит, если актер думает, что режиссер ему что-то должен.

 — У некоторых из них есть позиция: «Я – белый лист», — говорит Дежонов. – Приходят на репетицию, отрабатывают свое и уходят заниматься своими делами. На следующий день возвращаются ровно с теми же репликами, что мы отрепетировали вчера. Между тем, в некоторых питерских театрах в программках написано не «актер», а «автор актерского рисунка» — и это верная формулировка. Я не думаю, что актер – это лишь марионетка в руках режиссера. Да, порою режиссеру от него именно этого и нужно. Но чаще они создают спектакль вместе, сообща что-то придумывают.

Есть нечто, что Дежонов хотел бы изменить и в административной работе театра. Главный режиссер не может понять, почему в этом месте все работают, как на пороховой бочке.

 — Трудно тут у вас: мало денег, много министерств. Все норовят занять площадку Национального бесплатно или за счет самого театра. Мы зажаты в рамки, боимся ступить вправо-влево, нас постоянно проверяют, — сетует он. – После двойной смены руководства театр боится даже минимального риска. Я понимаю, если бы в здании театра качали нефть, но денег там нет! Что касается подготовки спектаклей, в Петрозаводске с этим проще. Однако главный режиссер – это главный попрошайка в театре. И музыкантов ему хороших подавай, и художника, и декорацию качественную. А денег на специалистов не хватает. Поэтому все и «тусуются» в Петербурге — за одну постановку там можно получить как за 4-5 здесь. Тут —  много работы за маленькие деньги. В Петербурге – мало работы за большие…

Без какого качества человеку не стать хорошим режиссером? У Андрея Дежонова на этот счет свое мнение.

 — Без самостоятельности. Режиссер – единственный, кто знает конечный результат. Он должен убедить труппу, что он знает дорогу. Тогда все и сложится.

Алла Константинова (СМИ, выполняющее функции иностранного агента)