Главный архитектор Евгений Фролов: «Я — за сохранение памятников, но я не за фанатизм в попытках сохранить руины»

Появится ли в Петрозаводске «сказочная» архитектура и самый настоящий новый полуостров? А еще о том, как становятся архитекторами, мечтая стать астрономами, о синтезе искусств, сочетании несочетаемого, которое на самом деле очень даже сочетается, о борьбе с «тряпочной» рекламой и уродующими образ города балконами, нежелании сохранять руины и, конечно, о мечтах поговорили мы с с практиком Евгением Фроловым – новым главным архитектором Петрозаводска, чьи цветные дома на набережной Варкауса прославили столицу Карелии чуть ли не на весь мир.

– Почему архитектор?

– Вообще-то, в детстве я хотел стать астрономом – любил эту науку, читал много. Но потом узнал, что у нас в стране нет института, где учили бы астрономии – только факультет в МГУ, и понял, что туда мне не попасть. А параллельно всегда любил рисовать и чертить и впервые познакомился с архитектурой благодаря передаче «Международная панорама». Это было, наверное, классе в седьмом или восьмом, и я помню, как тогда удивлялся, почему у нас настолько убогое строительство, банальные серые панельные дома… Стал присматриваться к специальной литературе и решил посвятить свою жизнь этому искусству – тогда я еще надеялся, что архитектура в моей жизни будет искусством.

– Не искусство? То есть вы — практик, а не мечтатель?

– Да, практик, и на сегодняшний день все наши архитекторы – практики. Это зависит даже не от нас, а от сложившейся экономической ситуации. Раньше 70% объектов уходило «на полку» — есть даже такой термин — «бумажная архитектура», вот мы ею и занимались. За проекты платили деньги, а на их воплощение денег уже не хватало. Но где-то с 2000-х годов, когда люди перестали выбрасывать деньги просто так, больше 90% объектов моих и моих коллег воплощались в жизнь. Так что мы вынужденно практики. И это хорошо, наша задача — в практику привносить искусство.

– Как вы относитесь к тому, что спроектированные вами дома на набережной Варкауса, которые называют «веселыми», «цветными», очень высоко оценили профессионалы,  и они даже вошли в рейтинг лучших строений России?

– Да уж, где-то мы с друзьями читали, что даже «планеты» или «мира», смеялись, конечно. А еще я слышал, что эти дома называют «попугаями»… Естественно, как любому архитектору, желающему достичь каких-то творческих успехов, мне было очень приятно, что Петрозаводск прозвучал на таком уровне.

– Скажите, а «сказочный» архитектор Хундертвассер, построивший удивительные цветные дома, не ваш кумир?

– Я бы сказал – один из. Мне всегда нравятся люди, которые привносят какую-то новизну в жизнь, особенно в искусство. Хундертвассер, когда я познакомился с его творчеством, меня, конечно, поразил, он мне нравится и как архитектор, и как художник.

– Петрозаводск теперь  ждет что-то подобное и сказочное?

– Нет, здесь это нереально. То, что он делает – это бионическая архитектура, немножко сказочная и именно для той страны, где он творит – в основном, в Австрии с ее домиками, которые действительно, словно из сказки… Я думаю, что подобное не для нас.

– А что бы вы хотели видеть в Петрозаводске – ну, вот ваши самые смелые мечты?

– У меня мечта одна: чтобы каждый из наших практикующих архитекторов делал каждый свой проект все более и более интересным, чтобы не было текучки и однообразия, чтобы с каждым объектом город приобретал новые и интересные формы, цвета, а ткань города обогащалась интересными подходами в архитектуре.

– Где вы видите в Петрозаводске будущего какие-то, допустим, цветовые акценты, как ваши дома на набережной Варкауса?

– Новые подходы к пластике фасадов, к цвету могут быть применены и в историческом центре, и в абсолютно новых районах – например, на той же «восьмой» Древлянке или «третьей» Кукковке, которыми занимаются сейчас наши архитекторы. Но я надеюсь, что постепенно начнет реализовываться наша программа «Города у воды», в которой мы с командой проработали территорию от Сайнаволока до Песков с возможностью превратить заброшенные промышленные территории в интересный архитектурный фасад города.

– Вы были руководителем группы архитекторов, которая разработала концепцию реконструкции квартала исторической застройки Петрозаводска. Получилось ли что-то воплотить в жизнь?

– Дело в том, что все эти программы достаточно долгосрочные, то есть это вопрос не двух-трех лет. Но первая ласточка – площадка на пересечении Неглинской набережной и улицы Куйбышева – уже сделана в прошлом году. Она сделана в другом виде, потому что, к сожалению, нас не привлекли к авторскому надзору, но во всяком случае какой-то маленький фрагмент наших идей уже появился.

– Это действительно «чуть-чуть» — в вашей концепции есть и весьма смелые идеи, как думаете, получится ли реализовать?

– Вы намывной полуостров имеете в виду, говоря о смелости идей? Действительно из всей предлагаемой нами реконструкции исторического квартала наиболее смелое решение – это ряд офисных зданий на намывном полуострове. Но самое интересное, что не мы даже это придумали – это было заложено в генплане, в проекте детальной планировки центра Петрозаводска, который проектировался в 70-х — начале 80-х годов прошлого века нашими заслуженными архитекторами. Планировалось сделать намывной остров, где размещался бы яхт-клуб – это там, где сейчас заканчивается наша набережная, в районе выхода в озеро речки Неглинки. А мы предлагаем построить на этом острове офисные здания и морской музей с деревянными кораблями-экспонатами на открытом воздухе. Сначала мы задумывали совсем маленький музей, но архитекторы старшего поколения, в группе с которыми я работал, сказали, что необходимо проектировать более серьезную вещь, которая на контрасте поддерживала бы исторический город. Когда есть контраст, оба элемента работают очень выразительно.

– По поводу контраста. Вы говорили, что сочетать несочетаемое – это нормально в архитектуре. И это в принципе сейчас модно во всех областях – в одежде, в кулинарии. Вы такой архитектор-фьюжен?

– Нет, я бы себя таким не назвал и не согласен с тем, что в архитектуре или где-либо еще можно грамотно согласовать несочетаемые вещи – наверное, меня не так поняли. Я говорил о том, что если в XIX веке построена какая-то группа домов, нельзя утверждать, что рядом не могут появиться современные здания. Могут. Главное, чтобы они были масштабны, интересны и были качественно сделаны. Я не считаю это несочетаемыми вещами.

– Вы уже высказались насчет здания детской поликлиники на проспекте Ленина – это позор для города, его надо сносить и строить что-то другое, поскольку, если попытаться «повторить» это здание, то сердце все равно екать уже не будет. Что вы там видите?

– Знаете, в одном из СМИ появилась заметка под заголовком: «Противник памятников стал главным архитектором». Это ложь, потому что я за сохранение памятников. Но я не за фанатизм в попытках сохранить руины и ничего не делать долгие годы на важных перекрестках города. Повторюсь, что несколько лет назад я еще лелеял надежду, что здание поликлиники сохранится – это здание мне нравилось гораздо больше, чем два деревянных здания между улицами Энгельса и Герцена. Но когда оно в запустении, разрушается, и нет денег на реставрацию и реконструкцию памятника, когда здание наполовину сносят, и эксперты утверждают, что невозможно сохранить конструкции, то возникает вопрос: что мы будем иметь на этом месте? Новодел, который не будет трогать сердца людей, потому что построен в XXI веке, а заявлен как памятник? Я считаю, что необходимо это место очистить от руин и грамотно построить здание, скорее всего, административного назначения (либо это мог бы быть музей, но мы понимаем, что денег на музеи нет у государства). При этом возможно как-то сохранить как память некоторые фрагменты старой стены здания – например, в интерьере нового – такие примеры встречаются за рубежом. Но это мое субъективное мнение.

– Вы художник?

– Мне кажется, в любом архитекторе есть художник, потому что, получая высшее профессиональное образование, мы изучаем и скульптуру, и графику, и живопись. Синтез изобразительных искусств в той или иной мере обязательно присутствует в любом архитекторе и хорошей архитектуре.

– Должность главного архитектора столицы Карелии что для вас значит?

– Это попытка что-то сделать и чему-то воспротивиться, потому что в последнее время в нашем городе стало появляться очень много ширпотреба. То есть должность для меня — как инструмент, который, возможно, позволит немножко улучшить ситуацию в архитектуре и благоустройстве Петрозаводска.

– Я слышала ваше высказывание о том, что вас огорчает засилье безвкусной рекламы в Петрозаводске. Как-то с этим намерены бороться?

– Бороться, естественно, намерен – с помощью комитета по рекламе и в том правовом поле, в котором это допущено и разрешено. Конечно, я буду негативно высказываться против явно уродливых вещей.

– Ну вот какие вещи вы считаете уродливыми?

– Я считаю, что хорошая наружная реклама должна учитывать архитектуру, а значит, это должны быть профессионально сделанные объемные конструкции – световые или нет. Я ярый противник баннеров, которые растягивают на фасадах домов, потому что, по сути дела, мы развешиваем тряпки на домах города. Я всеми силами буду с этим бороться, я за профессионально выполненную рекламу, чтобы это было грамотно, красиво, «вкусно» и действительно «звучало», украшая город. Если у меня будет возможность влиять на это, я буду влиять.

– Какой архитектурный стиль вы могли бы назвать эталонным?

– Не могу сказать, что я приверженец какого-то конкретного стиля. Единственное, я крайне негативно отношусь к возникновению архитектуры и интерьеров а-ля «в классическом стиле». Каждой архитектуре — свое время: мы живем в XXI веке и когда видим здание, должны понимать, когда его построили. И в интерьерах попытки создать себе «покои Людовика XIV» мне совершенно не понятны и смешны. Я бы ни за какие деньги не согласился проектировать что-то подобное, поскольку считаю это неправильным и мещанским в наше время. В остальном, стиль архитектуры может быть любым – главное, чтобы это было грамотно, эффектно, качественно и продуманно.

– Мы с вами в здании гостиничного комплекса «Онего Палас». Это здание вам нравится?

– Крайне не нравится. Архитекторы хотели видеть здесь доминанту, а это все-таки соотношение между планом дома и его высотой. На сегодняшний день – это, увы, «сундук», и многие архитекторы негативно к нему относятся. Да, хорошо, что это здание все-таки появилось здесь, причем появилось там, где планировали высотку в генплане строительства Петрозаводска. Но акцент не получился.

– А что будет с болезненным нашим Левашовским бульваром?

– Я в нынешних обстоятельствах даже не представляю, если честно. Там всегда планировалась застройка, и даже когда я только приехал в Петрозаводск, мы участвовали в конкурсе застройки места, где теперь появилась наша «Санта-Барбара». Там планировалось строительство делового многофункционального комплекса, и это нормально, когда фланкируют (скажем так, ограждают) бульвар с обеих сторон. Но волею судеб территорию рядом с бульваром отдали под строительство жилья. Причем люди, которые теперь стали противниками, прежде были среди тех, кто считал, что здесь должно что-то строиться. Однако теперь бульвар – памятник со своей охранной зоной, и я не знаю, разрешат ли рядом строительство.

– Но вы хотели бы там что-то построить?

– Я считаю, что надо строить – может быть, я не совсем согласен с высотой объектов, но я согласился бы с застройкой качественной архитектурой территорий, смежных с Левашовским бульваром. Конечно, лучше иметь здесь общественную зону, но решение о жилой застройке принято давно. В принципе, там архитектором выполнен неплохой жилой комплекс, и я считаю, что можно было бы допустить его к строительству, но непременно контролировать качество подрядчика и строительных материалов.

– Не хотите ли что-то пожелать жителям Петрозаводска?

– Даже, скорее, попросить. Облик нашего города, порой, уродуют сами жители – самостийное застекление лоджий и балконов, когда они превращаются в склады мебели… Это меня тревожит очень сильно. Есть, конечно, рычаги, законы, но ими, увы, пока не пользуются надзорные органы. Однако если удастся этот момент регулировать штрафами, предписаниями, то я буду принимать в процессе активное участие. Сами посмотрите, что происходит. Я даже не беру дома массовой застройки – там в панельных многоэтажках на лоджиях нагромождают все, кто во что горазд, и никому до этого нет дела. Люди привыкают жить в такой среде и считают, что это нормально. Но когда строятся индивидуальные дома, сделанные по индивидуальным проектам, где архитектором продумывается соотношение остекленных и «глухих» поверхностей, где балконы – элемент фасада, и он должен иметь светотень на фасаде, а его начинают «стеклить», уничтожая задуманный объем, а внутри остекленных лоджий и балконов красят стены и облицовывают их в другие материалы, то в результате, мы имеем то, что имеем. И наша молодежь, наши дети воспитываются на этом, а ведь архитектура и качество благоустройства, в общем-то, одни из элементов воспитания культуры и вкуса. Об этом надо помнить и думать.

Постройте свое будущее вместе со «Сбербанком России»! Узнайте больше о полном спектре банковских услуг на сайте компании.