«По Карелии скучаю, по тюрьме – нет». Василий Попов рассказал о жизни за границей

Василий Попов уже десятый год живет за границей: в марте 2015 года он уехал в Финляндию, спустя пару месяцев его признали подозреваемым, а затем и обвиняемым по уголовному делу, заочно арестовали и объявили в международный розыск. В этих условиях он решил не возвращаться. 4 апреля судья Петрозаводского городского суда Олег Цепляев вынес Попову приговор: 8 лет колонии общего режима и штраф в размере 950 тысяч рублей. Считает ли Василий Попов такой приговор суровым? Адаптировался ли к жизни в Европе? Участвует ли в воспитании своих троих детей? И какой ему видится Карелия издалека? Об этом мы спросили у некогда влиятельного карельского политика и бизнесмена.

— Вы знаете, что «Василий Попов» среди журналистов – это тест на возраст и опыт? Если кто-то из корреспондентов спрашивает: «А кто такой Попов?», это значит, что он в профессии точно меньше девяти лет. Расстраивает тот факт, что в Карелии вас уже не все помнят?

— Меня больше удивляет, что меня до сих пор никак не могут в Карелии забыть. Десятый год живу не в России, работаю, занимаюсь своим здоровьем, а меня продолжают обсуждать, как будто никуда не уезжал.

— Если вспомнить обстоятельства вашего отъезда в Финляндию, какие мотивы были главными?

— Я был тогда директором ОМК. Понимал, что в случае моего ареста комбинат, скорее всего, закроют. Кроме того, у меня было трое маленьких детей. Перспектива сесть в тюрьму на десяток лет и отправить детей в детдом меня тоже не радовала. Тогда все были уверены, что Финляндия меня выдаст, потому что по запросу Генпрокуратуры России выдавала всегда. Но, внимательно изучив уголовное дело, министерство юстиции Финляндии сделало для меня исключение, и отказало Генеральной прокуратуре России. Я получил убежище в Финляндии.

Конечно, я первоначально думал, что уезжаю всего на несколько месяцев. Потом понял, что придется задержаться. Но и сейчас я уверен, что у меня появится возможность вернуться и при этом не сесть в тюрьму.

— Что вы почувствовали 4 апреля, когда узнали о приговоре? Считаете ли вы его суровым?

— Ничего такого не почувствовал. Утром узнал приговор, сделал йогу и посвятил ее судье Цепляеву. Думаю, что ему было неприятно в тот день. Обвинительный приговор был предсказуемым. Никакие факты и вновь выясненные обстоятельства не позволят его изменить. В России считается, что оправдательные приговоры дискредитируют правоохранительную систему. Уже в тот момент, когда следователь просто возбудил уголовное дело, всем ясно, что приговор будет обвинительным. Так было в России не всегда, но сейчас так. Приговор обыкновенный. Даже не назвал бы его суровым. Если бы я оказался в 2015 году в России, влепили бы «десятку» и отсидел бы от звонка до звонка. Если бы по ходу еще за что-нибудь не добавили.

— Финляндия стала для вас вторым домом?

— У меня есть вид на жительство в Финляндии. И много времени я провожу именно в этой стране. Здесь до последнего времени было удобно встречаться с друзьями и родственниками. Каждый год приезжаю в Ригу на несколько недель: здесь все говорят по-русски, популярны русская баня и русская еда. Сейчас много времени провожу в Испании. По сравнению с Финляндией — более дешевая страна для проживания. И климат мне нравится. И встречаться с родственниками теперь удобнее именно в Испании. Недавно ко мне на 60-летний юбилей приехали все трое моих детей. Впервые за десять лет я провел свой день рождения с детьми. В целом работаю и занимаюсь своим здоровьем. Дети еще маленькие, все учатся, по мере возможности участвую в их воспитании, поэтому о здоровье и энергии для работы надо думать. На пенсию пока никак.

— Вы сами вспомнили о детях, но здесь, в Карелии, активно обсуждали ваш развод с женой и новый брак. Расскажете подробности?

— Слава богу, я не политик и не крупный чиновник. Поэтому могу не рассказывать про свою личную жизнь.

— Какие есть плюсы и минусы жизни в Европе?

— Если говорить о жизни в Финляндии и Испании, то минусов нет. В Финляндии больше порядка, в Испании можно больше расслабиться. Пусть не обижаются мои земляки, но европейцы доброжелательнее, отношения проникнуты уважением и доверием. И в каждой сфере ощущается главная задача государства — обеспечить максимально комфортную жизнь гражданам страны. В Финляндии очень высокий уровень патриотизма. Но патриотизм идет снизу, от людей. А любовь к стране и любовь к президенту или премьер-министру — совершенно разные понятия.

— Как жизнь за границей изменила вас лично?

— Финляндия помогла избавиться от многих моих российских привычек. В этой стране не принято демонстрировать богатство и финансовые возможности. Финны вообще не любят роскошь. Поменял машину на меньшую, да и ей пользуюсь редко. Передвигаюсь в метро или пешком. Порой за день прохожу до 20 километров. Поезд и самолет — только эконом. Никаких пятизвездочных отелей. Не люблю ходить в рестораны, предпочитаю домашнюю еду. Часто готовлю еду сам. Так вкуснее и полезнее. И такой образ жизни мне нравится.

— Если бы вы предвидели такой сценарий своей жизни с 50 до 60 лет, вы бы по-другому вели себя в молодые годы?

— Если бы я предвидел такой сценарий, то заранее выучил бы финский и английский языки. В школе и университете я учил французский. Поэтому моя адаптация в европейскую жизнь происходит сложнее. Новый постоянный круг общения не появился. А вот старый круг друзей сохранился — его хватает. Современные средства связи позволяют работать и общаться на расстоянии. Исчезли только политические контакты. В Карелии я был излишне в гуще событий, было много суеты. Сейчас стало спокойнее.

— Скучаете по Карелии? Следите за событиями, которые происходят в республике? Какой она вам видится издалека?

— По Карелии скучаю, по тюрьме — нет. За событиями в республике слежу. Досрочная отставка Худилайнена меня порадовала. По моему мнению, этот человек по своим личным и профессиональным качествам был недостоин стать карельским губернатором. Как и многие другие карелы, с надеждой воспринял появление Артура Парфенчикова. Но, видимо, после Виктора Степанова и Сергея Катанандова эта должность для трех последних губернаторов — какая-то заколдованная и неподъемная. Виктор Николаевич Степанов, помимо того, что руководитель федерального уровня, еще и очень хороший человек. Знаю, что мой давний политический противник Сергей Катанандов до сих пор недолюбливает меня, но это был сильный руководитель и лидер. И к нему относились серьезно. Расстраиваюсь, что Карелия входит в число самых отстающих российских регионов, и что население тает прямо на глазах.

— Когда вы жили в Карелии, то активно занимались спортом — йогой, лыжами. Продолжаете здоровый образ жизни?

— Лыжами, йогой и плаванием продолжаю активно заниматься. Провожу голодания. Я начал понемногу практиковать йогу примерно в 40 лет. К этому времени я уже был достаточно больным человеком с лишним весом. Йога помогла привести в порядок здоровье. И сейчас помогает. Также йога помогает успокоить ум. Суета в отношениях — личных и рабочих, не нужна.

— Книгу не пишете? На мой взгляд, это было бы интересно – вы работали и учителем, и сотрудником отдела по экономическим преступлениям, были главой Олонецкого района, депутатом, успешным предпринимателем и политиком… А главное, в книге — ну, предположим, с названием «Как строить бизнес в Карелии» — можно было бы описать весь опыт борьбы с системой и преодоления препятствий.

— Вы не первая предлагаете мне подумать о мемуарах. Но я такой потребности пока не испытываю. Считаю, что жизнь у меня интересная и совсем нескучная. У многих людей жизнь тоже интересная, но по-своему. И вообще, нам рано жить воспоминаниями.