«Чем больше я толстею, тем здоровее становлюсь». Как девушке жить с одним из самых опасных расстройств?

Термин «диабулимия» означает расстройство пищевого поведения при диабете, когда пациент сознательно отказывается от приема инсулина, чтобы похудеть. Этот термин официально еще не стал медицинским. Известно лишь, что 60% женщин, страдающих диабетом 1-го типа, испытывают расстройство пищевого поведения. О диабулимии телеканал BBC Three снял документальный фильм «Самое опасное расстройство питания в мире» (Diabulimia: The World’s Most Dangerous Eating Disorder). Одним из героев фильма стала 29-летняя Бекки Рудкин из Великобритании, которая рассказала о том, когда ей поставили такой диагноз и с чего все началось.

Диагноз «диабулимия» происходит от сочетания слов «диабет» и «булимия». Основная мысль, лежащая в исследовании диабулимии, заключается в том, что без инсулина для обработки глюкозы организм не может расщеплять сахар для использования его в качестве энергии. Вместо этого клетки организма начинают разрушать жир, который уже есть в теле человека, и вымывают остатки глюкозы через мочу. Если в теле жир остается только на мышцах и органах, то организм сжигает именно их. Все это приводит к сердечной недостаточности, потере конечностей и смерти. Тем не менее диабулимия по-прежнему официально не признается как медицинское заболевание, и из-за этого многие пациенты не могут вовремя получить квалифицированную помощь.

Я столкнулась с недиагностированным расстройством пищевого поведения в 8 лет. Меня обзывали, когда я была еще подростком, и из-за этого я постоянно казалась себе толстой. Я перестала есть, налицо были признаки анорексии. В 9 лет мне диагностировали диабет 1-го типа, а диагноз «диабулимия» мне поставили десять лет назад, когда мне было 19. В отличие от диабета 2-го типа, связанного с диетой и образом жизни, диабет 1-го типа является аутоиммунным заболеванием и не поддается полному излечению.

Я скрывала от своей семьи, что не ем, и говорила родителям, что теряю вес из-за того, что постоянно занимаюсь танцами. Затем перестала вводить себе инсулин. Диабет и расстройство питания взаимно дополняли друг друга: я стала одержима чтением содержимого упаковок, что усугубило мое состояние. Однако после того, как я три раза побывала в диабетической коме, меня направили в психиатрическую больницу. Там-то мне диагностировали расстройство пищевого поведения на фоне диабета 1-го типа.

В 2011 году я попала в больницу на дневной стационар. Мне пришлось пересмотреть свои взгляды на питание – я не хотела снова набирать вес. Меня кормили через трубочку. Казалось, если я съем что-то, то мне придется вместе с этим вводить инсулин. Я была ужасно напугана. Мне было очень тяжело смотреть на то, как я возвращаюсь в свой нормальный вес, как меняется размер одежды на моем теле. Но я чувствовала: чем больше я набираю вес, тем здоровее я становлюсь. Борьба с диабулимией заключалась в том, чтобы вернуть контроль над собой – контролировать поступление инсулина в организм, контролировать питание и образ жизни. Теперь я смотрю на фотографии, где я худая, и понимаю, что это урок на всю жизнь: увидеть, какой я была в это время и что больше я не хочу быть такой. Мне даже пришлось ходить на костылях.

Поскольку мой случай был одним из первых официально зарегистрированных, штат больницы в Абердине прошел курсы обучения определения расстройства. Профессор Халида Исмаил, возглавляющая самую крупную в Великобритании клинику лечения диабета и восстановления психического здоровья, занялась благотворительной деятельностью в 2009 году с целью помочь диабетикам после того, как ее друг умер от подобного расстройства. Именно она помогла штату больницы пройти курсы. «Лечение диабулимии не заключается в том, чтобы устранить причину потери веса. Прекращая принимать инсулин, вы подвергаетесь большей опасности, даже если бы не перестали есть», — заявляет профессор.

Халида Исмаил также рассказала, что я не единственный человек с таким диагнозом – в 2015 году с тем же расстройством умерла девушка Лиза Дей, которой тогда было 27 лет. Если бы помощь пришла ей намного раньше, печального исхода удалось бы избежать. Многие пациенты не дожидаются своевременной помощи, потому что расстройство пищевого поведения при диабете еще не признано официальным медицинским заболеванием.

Через полтора года после выписки я решила навестить сотрудников и пациентов в больнице. Некоторые из пациентов были настолько худыми, что я невольно стала им завидовать. Но я ведь знаю, что на самом деле они больные, хрупкие и напуганные, какой я была когда-то.

Многие думают, что я нахожусь в стадии восстановления, но мне не нравится использовать эти слова для описания моего внутреннего состояния. Я до сих пор учусь справляться с собой, контролировать себя, заставляю себя есть больше и заниматься физическими упражнениями. Я снова стала заниматься танцами, езжу на велосипеде. Я принимаю каждый день таким, какой он есть.