Личный опыт: как я ездила на концерт своих друзей, которые стали финалистами проекта «Голос», и поняла, что теперь между нами пропасть

«Это «Голос» — мелодию из заставки известного телешоу мы знаем наизусть и сможем угадать, проснувшись среди ночи. Уже шесть сезонов артисты со всей страны и не только пробуют свои силы в программе в погоне за славой и признанием. Но что меняется в их жизни после проекта? Как это влияет на жизнь, что происходит с деятельностью? Мои друзья дошли до финала «Голоса». Я решила проверить, как изменились их концерты и что по этому поводу думают они сами.

Кто такие?

Группу «Рекорд Оркестр» знают все. Хотя многие и не догадываются, что звучавшая не так давно из каждого утюга «Лада Седан» — это творение этих ребят из Владимира.

Группе уже 10 лет, до этого они пели на английском и играли блюз. Но потом что-то пошло не так: жизнь вокалиста изменилась, он стал писать стихи на русском языке (да еще какие!), а музыканты заинтересовались балканскими мелодиями. Так, с песни «Баба, дай!» началась история группы, которую сегодня знает вся страна.

За это время ребята приняли участие во многих радио- и ТВ-проектах, и вот в 2017 году их вокалист, Тимофей Копылов, прошел отбор в шоу, а в конечном итоге занял второе место, выступая за команду Леонида Агутина.

Как в первый раз

Впервые я попала на концерт «Рекорд Оркестра» полтора года назад. Промозглый март, Петербург, клуб «Аврора». Удивительный вид на крейсер и Неву, непереносимо холодный воздух даже в зале. Клуб был более чем вместительный, концерт в конце недели, центр города, а зрителей – от силы сто человек. Днем перед выступлением спрашиваю у Тимы: как настрой? Он пишет, что, возможно, концерт отменят. В этих печальных настроениях коллектив жил, по крайней мере, год. На том концерте сквозь шутки со сцены сквозила безысходность, хотя вряд ли кто-то заметил. Ребята жгли, публика танцевала.

Я тогда подумала, что именно эта команда смогла бы растопить нашу ледяную карельскую публику. Будем честны: мало кому под силу заставить карела танцевать) Но у «Рекорд Оркестра» есть шанс.

После этого я видела, как ребята играли с Орекстром русских народных инструментов, застала их концерт в Москве, после первого выпуска «Голоса» — с операторами Первого канала и прочей атрибутикой.

А этой весной попала на их выступление в родном Владимире. Первый домашний, после финала.

Владимир – отец городов русских

Для этого только и нужно было, что проехать 1200 километров на перекладных, накопив на еду, дорогу и жилье. Купить билеты на концерт, которые не продавали через Интернет, а sold out случился за две недели до мероприятия. В общем, сложностей не возникало абсолютно никаких) И в конце апреля я отправилась посмотреть, что делает с людьми «Голос».

Кстати, для тех, кто не был, скажу: Владимир город удивительный. Церквей там больше, чем новостроек. Зимой дома в центре кажутся пряничными, летом понимаешь, что именно там Россия. Впрочем, про город я когда-нибудь расскажу отдельно.

Сам концерт был назначен на 8 вечера. Клуб, наверное, самый большой пивной ресторан в городе. Танцевальный партер, столики, проходы, галерка – все было забито людьми, которые специально пришли послушать рекордов. Как водится истиной леди, я опоздала. Опоздала сильнее, чем музыканты. Вбегала в зал, понимая, что пару заглавных песен я пропустила, а публика уже разогрета и подпевает вовсю. Кстати, потом выяснилось, что пропустила я «Кукушку» Цоя, ту самую, из полуфинала «Голоса». Ее ребята обычно не исполняют.

Кульминация

Чтобы подойти хоть немного ближе к сцене, пришлось пробиваться сквозь толпу. Казалось, на выступление пришел весь город.

Меня же преследовало ощущение, что неизбежные перемены произошли. Вроде и душевность та же, и качество только лучше: новый уровень, на который рано или поздно команда должна была перейти. Но человек, тяготеющий к рефлексии внутри меня, все ждал, когда Тим попадет мимо нот в той самой песне, и мы всем залом посмеемся с ним за компанию. Но нет. Безошибочность движений и слов. К середине концерта танцпол можно было выжимать. И думайте что хотите) А когда дошло до «Лада Седан», мне показалось, что концерт в Москве слышно.

Зрители неистовствовали, ребята играли будто на пределе возможностей. Я в тот вечер натанцевалась, пожалуй, на год вперед.

Пару слов о маленьких радостях: иногда быть знакомым с музыкантами очень круто. Например, в тот момент, когда ты стоишь в малознакомом городе на концерте, играет новая песня, ты ее уже знаешь и поешь с первых слов, а весь зал молчит, сколько бы ты не озиралась по сторонам. Ощущение собственной уникальности на три с половиной минуты вам обеспечено. Я проверила.

Своими словами

После – очередь из поклонников. Каждому фотографию, обняться и поговорить. Музыканта разбрелись кто куда, рядом с фронтменом два высоких охранника – пускают по очереди, смотрят пристально, не улыбаются. Интересно, это тоже все «Голос»? Я успела отстоять очередь и купить воды, выйти на воздух, посмотреть три раза на ресторан – очередь из поклонников будто только росла. Чтобы перекинуться парой фраз с Тимой, мне пришлось гулять, наверное, час и ждать, пока сам Тимофей Александрович узнает меня и махнет охранникам, что «ее можно пустить – не кусается».

После концерта я спросила Тиму, что он сам думает об изменениях в жизни коллектива после «Голоса»:

— Что изменилось после «Голоса?» Людей стало больше приходить. Пара песен из проекта появились в программе. Но все это не только из-за телепроекта: мы больше не зависим от кабального контракта и теперь сами занимаемся концертами. Поэтому, я бы не связывал большее количество выступлений только с «Голосом». Было несколько корпоративов, куда приглашали именно потому, что мы были в телевизоре, но не более. Подъем после ТВ уже прошел, все вернулось на круги своя. А охрана была нужна скорее для оборудования и организации автограф-сессии: чтобы зрители сами друг другу не мешали. Сейчас на концертах я просто получаю кайф от процесса. Что еще нужно?

Я спросила Тима, на чей концерт он сам хотел бы попасть. Ответ был однозначный: Pink Floyd! Видимо, некоторые мечты должны оставаться мечтами.

P.S.

Возвращаясь домой из Владимира, я все равно не могла избавиться от диссонанса: вроде бы это ребята, которых я знаю, с которыми мне довелось общаться и работать. Тиму я вообще помню всегда уставшим, приезжающим после работы на чашку кофе, в испачканных джинсах, потому что снова «надо было помочь мужикам что-то разгрузить». И вот они вроде бы стоят перед тобой, такие знакомые и родные – а между вами все равно появляется пропасть, потому что они уже стоят на пьедестале, а ты еще нет…