«Нас вызывают, когда совсем припрёт, хотя могли бы справиться своими силами». Откровения реаниматолога, работающего на «скорой»
Максим Чеботарев еще во время учебы в университете 7 лет проработал на «скорой» санитаром. Сейчас он анестезиолог-реаниматолог. Максим откровенно рассказал о любимой профессии и ее главных проблемах. О бабушках, которые требуют укола, о матерящихся пациентах, людях, лежащих на улицах, и тортиках от спасенной ими женщины.
Недавно был очень удивлен, когда включил федеральный канал и услышал, как обсуждают действительно правильные вопросы. Темой дискуссии была ситуация в Ярославле. Там погибла 19-летняя девушка. Родственники утверждают, что ждали «скорую» 40 минут. А пресс-секретарь Минздрава РФ сообщил, что проверка по этому делу закончена, нарушений в порядке оказания медпомощи не выявлено. На станции есть записи, из которых ясно, что фельдшерская бригада приехала на вызов через 12 минут, а уже через 4 к ним прибыла освободившаяся бригада интенсивной терапии. Что важно! Впервые в эфире прозвучало: «Как можно обвинять кого-то в опоздании, если практически ни в одном городе России сегодня не соблюдается норматив — одна бригада на 10 тысяч населения?» Вопросы стоит адресовать не врачам, а организаторам системы здравоохранения. В Петрозаводске 4 спецбригады плюс врачебные и фельдшерские. При этом станция скорой помощи укомплектована врачебным персоналом только на 60%. Многие работают на полторы ставки, а некоторые – и на две. Зарплата врача скорой помощи не отличается от зарплаты врача в стационаре, поэтому многие молодые специалисты предпочитают теплое здание проливным дождям и темным подъездам.
Стандарт, к примеру, для фельдшерской бригады: два фельдшера, водитель и желательно санитар. А ездят вдвоем — фельдшер и водитель. Сейчас еще ходят слухи, что будут готовить санитаров-водителей. Это европейский опыт: там в бригаде два парамедика, один из которых за рулем. Обучение длится от года до трех в зависимости от категории. Основная задача – поднять пациента, по возможности стабилизировать и довезти. Правда, смертность высокая. Наши водители и так помогают с носилками, особенно если бригада женская. И за это им доплачивают небольшие деньги. Но сумма такая, что в сравнении с ней, извините, перевозка мебели стоит дороже.
«Что вы мне эти таблетки суете? Я их и сама выпить могу! Сделайте мне укол!» Бабушки старой закалки упорно отказываются верить в эффективность таблетированных препаратов. Считают, что раз вызвали «скорую», то имеют право на укол. И обижаются, когда мы действуем не по их инструкции. Приходится объяснять, что современные таблетки действуют так же. Огромное спасибо тем, кто адекватно воспринимает наши рекомендации, вызывает бригаду, только когда она действительно необходима, и не пытается заниматься самолечением.
Я считаю, что непрофильных вызовов сейчас больше половины. Когда человек вполне может справиться своими силами или при помощи рекомендаций диспетчера. У нас диспетчер – фельдшер с опытом выездной работы и часто консультирует людей по телефону. Этого бывает вполне достаточно в случае, если, к примеру, подскочила температура. А мы в этот момент успеваем доехать на массовое ДТП на другой конец города и спасти людей. Или вызовы, где нужен участковый терапевт, чтобы скорректировать назначенное лечение. Мы просто не имеем на это права. Бывает, что человек ходит с болями в животе неделями, а когда совсем припрёт, вызывает бригаду «скорой». Как правило, это уже госпитализация из-за осложнений заболевания, которых можно было бы избежать, своевременно обратившись в поликлинику.
«Спайсы» – реальная ежедневная проблема. В журнале регистрируется по 2-3 случая отравлений в сутки. И это те, кто звонят. А сколько остальных? Но пьяных все равно было и остается больше. Это 99% лежащих на улице людей, которым прохожие вызывают «скорую». Если вы заметили такого человека, подойдите к нему и убедитесь, что помощь правда нужна. Тогда звоните и оставайтесь на месте до приезда бригады. Помню, мы как-то искали человека по сугробам. Вот вроде где-то здесь должен лежать. Или будили спавшего алкоголика. Их мы уже в лицо узнаем.
Это в больнице я врач, а иногда приезжаем на вызов, зовут: «Эй, мальчик, иди сюда, лечи». Почему-то к медикам в стационаре совсем другое отношение. Там меня никто ни разу матом не послал. А на «скорой» – через сутки случается. Я думаю, что работу врача сегодня уважают намного меньше. Но люди бывают очень разные. К примеру, новогодняя смена станции на ул. Ленинградской, 3 всегда начинается с большого торта. Когда-то под Новый год спасли женщину в ДТП, и теперь, кто бы ни дежурил в эту смену, ее муж всегда приносит торт.
Приехать на вызов и позвонить старшему врачу за консультацией – это нормально. Конечно, нельзя быть деревом и не уметь читать кардиограмму. Но если возникают нюансы, требующие разъяснения, то обратиться за помощью нисколько не зазорно. Я иногда в ВК скидываю снимки старшему врачу.
Если бы изменения в организации медпомощи зависели от меня… Я бы зарплату увеличил медикам. Народ бы в профессию пошел. Думаю, так сотрудник любой сферы поступил бы. А еще машины закупил поновее и оборудование. Пока хватает и того, что есть, но, как говорится, нет предела совершенству. Ну, и кофемашинку хорошую на станцию поставил :) Если 5 чашек кофе не выпью за день, я не человек. Вообще, очень хотелось бы, чтобы мнение практикующих медиков учитывалось при разработке законопроектов, инструкций и нормативов.
Почему я люблю эту профессию? Я работаю в отличной команде с профессионалами своего дела. У нас важен не только багаж знаний, но и умение быстро оценивать ситуацию и в считанные секунды принимать верное решение. Никогда не знаешь, чем будешь заниматься через час: то ли беседовать с пациентом, который любит «принять на грудь», после чего вдруг вспоминает, что у него одышка уже две недели и шея побаливает (кстати, реальный случай, вызывает каждые 3-4 дня, грозясь жалобами в министерство, а трезвым его не видел ни один наш сотрудник), то ли бороться за жизнь пострадавшего в серьезном ДТП. И каждый случай чему-то тебя научит.
