«Решил я покормить лосика с ладошки...» Будни лесного сторожа
— В былые времена довелось мне переехать из города в деревню, — вспоминает Сергей Петрович. — Молодой был, неопытный, особенно в деревенской-то жизни. Ну куда мне там определиться? Взяли меня на самую низкооплачиваемую и простую на первый взгляд работу – охранять лесные делянки. Днем мужики лес валили, а на ночь уезжали домой. А я эти самые делянки охранял круглыми сутками. Следил, чтобы лес да технику не воровали. Вахтовым методом трудился: неделю — в лесу, неделю — дома.
Жил я в маленьком вагончике-бытовке с крохотной печуркой, которую нужно было топить без остановки. Ночью приходилось по несколько раз вскакивать, чтобы дров подкинуть. Порой проснешься зимним утром и головы поднять не можешь с полатей: волосы к стенке примерзли. Да еще страшновато поначалу было по ночам: то ветка хрустнет, то шорох какой, то вой. К тому же слух как раз прошел, что на соседней делянке трактор угнали, а сторожа убили. Потом понемножку успокоился, привык. Но спал все равно чутко. Бывало, в лесной тишине гул мотора услышу, тут же вскакиваю. Хоть и знаю, что машина еще за десяток километров от моей сторожки, а все одно я начеку, потому как неизвестно, лесовоз это едет свой или кто чужой с нехорошими намерениями.
Оглянуться я не успел, как стал скучать в выходные по своей деляночке, по тишине ее, которая воцарялась там по ночам или по выходным дням. Правда, гости и тогда нет-нет да и заглядывали ко мне на огонек.
Вот, помню, грибники ко мне забрели. За кружкой чаю они поведали, мол, где-то здесь медведь ходит, здоровенный такой. Сами, мол, видали. Осторожнее, говорят, будь. Да и ушли себе. А у меня этот треклятый медведь весь вечер в голове шатался и зубы скалил. Оружия же никакого мне не выдавали. Как обороняться-то, если что?
Кстати, про медведей. Один мой знакомый, заядлый охотник, подстрелил как-то медведя. Жена у него — знающая женщина, привыкшая за столько лет туши разделывать — тут же предложила Пашке взяться за дело. Снял Паша шкуру с медведя-то, а позади как закричит кто-то. Обернулся: жена — белая вся, рот ладонью зажала и в дом задним ходом пятится. Он за ней, мол, чего случилось-то. А она ему сквозь слезы: «Неужели ты не видишь? Паша, это ж человек вылитый!» Разделывать медведя, а тем более есть его мясо она отказалась напрочь. Я сам медведя того видел, без шкуры-то, и полностью подтверждаю слова Пашкиной жены.
Из дома на вахту кормежку я брал нехитрую: крупы, хлеб, макароны. В основном меня кормил лес. А иногда даже и в дом чего привезти давал. Рыбно-ягодно-грибные места я никогда не пропускал. Помню, на малинник набрел. Малина крупная, спелая. Я сбегал за ведром и с азартом взялся за дело. И тут вдруг вижу: морда лосиная над ветками приподнимается. Ну, я — добрая душа — решил покормить лосика с ладошки ягодками-то. Лось-то не волк, чай! Чего бояться-то? Значит, сунул я ему руку свою под морду, а он как сшибет меня с ног. Я на землю упал и вижу копыто, огромное-преогромное, прямо перед моим лицом зависло. За доли секунды я успел только чуть повернуть голову набок. Удар получился смазанным. Если б не увернулся – конец.
Гигантский шишак вылез на моем затылке, где-то с детскую головку размером. Вот так с двумя головами и ходил я какое-то время. Подлечили, конечно, в больнице, шишак исчез, но долгое время меня еще мучили невыносимые головные боли. Я скулил, как собака, и выскакивал на улицу в минус 30 без шапки, обегал вокруг забора и возвращался в дом. Голова немела от мороза, и минут двадцать-тридцать я мог отдохнуть от боли. Тысячу раз я проклял тогда (нет, не лося) себя за проявленный мною идиотизм!
После этого случая я к любым диким зверям даже близко не подходил. Природой любовался со стороны, удивляясь всяким ее чудесам. Вспоминаю, как недалеко от моего вагончика вальщики кап нашли (нарост такой на дереве). Королевкий кап! В два обхвата! Покумекали мужики, взяли бензопилы и вырезали в наросте углубление. Получилось кресло. В хорошую погоду я восседал на нем, как на троне, и созерцал «свои владения». Так это кресло рядом с моей бытовкой и простояло, пока нас не перебросили на другую делянку.
Юлия Попова
