Личный опыт

«Я постоянно чувствовала себя больной и разбитой, прошла кучу обследований, но врачи говорили, что ничего серьезного у меня не нашли...»

Мне 32 года, и после окончания ПетрГУ я успела поработать в нескольких организациях и фирмах. Вроде бы старалась, но все складывалось не слишком удачно — меня не замечали, я всегда плелась где-то в хвосте. Периодически возникали какие-то идеи, но меня никто не хотел слушать, смотрели как на пустое место. Я осознавала свой потенциал, но боялась себя проявить, и мой голос всегда тонул в общем хоре.

А потом мне вдруг предложили работу в весьма престижной организации, разумеется, по знакомству. Я согласилась не сразу, хотя даже на начальном этапе зарплата была достойной: боялась, что не справлюсь, не оправдаю ни своих, ни чужих надежд. Однако, устроившись на работу, я решила, что называется, взять быка за рога и показать себя с самой лучшей стороны. Действовала не нахрапом, постепенно, главным образом для того, чтобы не прослыть выскочкой в новом коллективе. Коллектив был не то чтобы дружный, но уживались все друг с другом неплохо, меня приняли нормально: без восторга, но и без явной неприязни.

Наверное, многим известна поговорка «Какая лошадь везет, на той и едут». Так вот со временем такой лошадью стала я, но сперва меня это нисколько не напрягало, а даже радовало. Заметив, насколько быстро и качественно я справляюсь с поручениями, начальница давала мне все новые и новые, а я рьяно бралась за дело. Если чего-то не успевала, брала работу домой; иногда сидела до часу ночи. Мною двигало не желание выслужиться, мне было интересно. А еще я надеялась, что меня подключат к какому-то большому, значимому проекту, я хотела быть полезной, даже стать в чем-то незаменимой.

Через какое-то время я заметила, что коллеги смотрят на меня косо. Если в первые дни работы меня всегда звали пить чай (это происходило в соседнем кабинете), то теперь сотрудницы отдела перестали это делать. Если я не брала свою чашку и не шла туда, то они не обращали на это внимания: закрывали дверь, спокойно пили чай и болтали. О чем, я не знаю, но если в кабинете находилась я, то разговоры шли только на нейтральные темы, типа, природа-погода.

Мне тоже нравилось далеко не все, что происходило в отделе. Например, одна сотрудница выполняла работу настолько вяло, безразлично и медленно, что казалось, будто она постоянно спит или пребывает в ином измерении. Другая не отлипала от мобильного телефона и Интернета. Когда начальница отсутствовала, к примеру, уезжала в командировку, почти все сотрудницы отдела опаздывали на работу или норовили уйти пораньше. Разумеется, у меня не было права делать кому-либо замечания и уж тем более я ни на кого не доносила, но нередко внутри у меня все кипело от возмущения, и, наверное, это было заметно.

Когда я рассказала об этом лучшей подруге, та ответила: «Не порти нервы, пусть работают, как хотят, а ты делай свое дело так, как считаешь нужным». После этого я перестала обращать внимание на окружающих и полностью сосредоточилась на тех задачах, которые передо мной поставило начальство. В конце концов меня привлекли к серьезному масштабному проекту, в который я погрузилась с головой. Теперь я нередко не спала и до двух-трех, а то и четырех часов ночи — до того была увлечена, и при этом, как ни странно, по утрам без всяких проблем вскакивала с постели, тело было полно энергии, а голова — идей.

В этот период я пила много кофе, а ела мало — просто не хотелось, а иногда даже и забывала перекусить. Со временем заметила, что не могу долго сидеть на одном месте, постоянно возникает потребность куда-то бежать, хотя у меня была чисто сидячая работа. У меня стало тянуть ноги, движения сделались какими-то дергаными. Я не выносила громких и резких звуков. Постепенно я стала плохо засыпать после домашних «ночных смен», зато несколько раз ловила себя на том, что незаметно и внезапно отключаюсь на работе, буквально сидя за монитором. Однажды, очнувшись, с удивлением осознала, что я в офисе, а не дома.

Я всегда очень четко, кратко и понятно докладывала начальнице о проделанной работе; в последнее время она неоднократно ставила меня в пример коллегам, и у некоторых из них вытягивались лица. Мне это было неприятно, а однажды, пораньше вернувшись с обеденного перерыва и подойдя к дверям, я услышала, как одна из сотрудниц говорит остальным: «Да что вы паритесь? Пусть пашет — нам меньше заботы. Мы и так свою зарплату получим. Лично я не хочу, чтобы меня вынесли с работы вперед ногами».

Я была очень задета, сильно обиделась, но правильных выводов, как теперь считаю, не сделала. Просто еще больше ограничила общение с коллегами, а они, казалось, этого даже не замечали. Как-то подруга позвала меня в кафе, заметив, что мы давным-давно никуда не выбирались вместе и не говорили по душам. Увидев меня, она встревоженно произнесла: «Инна, что с тобой? Прости, но ты выглядишь, как после долгой болезни. Ты отдыхаешь хотя бы в выходные?». Нет, я не отдыхала. Придя домой, я посмотрела на себя в зеркало и увидела то, чего почему-то долго не замечала: потухшие глаза, припухшие веки, тусклые волосы, серую кожу. Казалось, будто во мне что-то выгорело, а ведь я ощущала себя на подъеме.

Закончу заниматься проектом и отдохну, приведу себя в порядок, решила я и дала себе команду не раскисать, тем более начальница намекнула, что поручит мне один из самых важных докладов. Но работа давалась мне все труднее, я плелась в офис, как старая кляча, не потому что не хотела, а оттого, что было тяжело. У меня нарастала мышечная слабость, болела голова, я стала испытывать проблемы с концентрацией внимания, но все равно не сдавалась и упорно двигалась вперед, правда уже с гораздо меньшей скоростью и едва поддерживаемым энтузиазмом. По-прежнему взбадривала себя кофе, иногда — холодным душем.

Катастрофа грянула во время доклада, в тот самый день, который должен был стать днем моего триумфа. Я готовилась целую ночь, а с утра так волновалась и у меня так сильно билось сердце, что я даже выпила корвалола. Очутившись в конференц-зале, я вдруг поняла, что не помню ни слова из доклада, больше того — с трудом соображаю, кто эти люди вокруг и что им нужно. Когда пришла моя очередь выступать, я говорила как во сне, с трудом вспоминая слова, и не сумела внятно ответить ни на один вопрос. Знаю, что когда вернулась в отдел, на мне не было лица, но никто не обратил на это внимания, не предложил воды, не сказал мне ни единого слова.

Вернувшаяся с заседания начальница дала мне понять, что недовольна мной, что она во мне ошиблась. И это после того, как я столько времени надрывалась, не щадя себя! Я не смогла сдержаться и разрыдалась, у меня началась истерика, я раскидала все бумаги у себя на столе. Коллеги наблюдали за этим с неприкрытым любопытством и даже удовольствием. Начальница была в шоке и сказала мне, чтобы я шла домой. Я вызвала такси, а дома свалилась на кровать и проспала больше суток: к счастью, следующим днем была суббота. Проснулась с больной головой, приняла душ, выпила чаю и снова легла спать.

В понедельник я не пошла на работу и вызвала врача. По мнению доктора, в моем здоровье не было отклонений, разве что несколько учащенный пульс, но она все же выписала мне больничный. Я отключила телефон и вновь погрузилась в сон. В течение последующих дней я ощущала себя совершенно разбитой морально и физически: будто треснул какой-то каркас, удерживающий меня в более-менее нормальном состоянии. Терапевт отправила меня к другим специалистам, я прошла обследование. Ничего серьезного мне не назначили, только витамины и достаточно безобидные ноотропные препараты.

На работе я попросила отпуск, во время которого старалась расслабиться, ни о чем не думать, внушала себе безразличие к тому, что произошло. Пусть все закончилось не так, как я хотела и планировала, но я приобрела определенный жизненный опыт. Теперь я считаю, что мы нередко попадаем в ловушку: так стремимся быть идеальными в чем-то, что разрушаем сами себя. Пытаемся избежать ошибок в мелочах, но делаем просчет в чем-то главном. Под конец начальница видела во мне машину, которая не может сломаться, робота, чья программа не способна дать сбой. Мне еще предстоит проанализировать все это и решить, как быть дальше, но я знаю одно: никакая работа не стоит здоровья, никакая карьера — испорченных отношений с людьми, и такие жертвы, как свобода, отдых, личная жизнь, просто недопустимы.

Смотрите также:

 Я целых две недели отвечала всем мужчинам “да” на предложения со мной познакомиться. Это было жутко!

 "Когда акушерка вытащила его, первое, что я услышала, была фраза: «Какой ужас!» Кошмарная история женщины, пережившей искусственные роды

 На прошлой неделе я чуть не умер. Теперь я проживу на 10 лет меньше, чем мог бы, но вот какие важные выводы я сделал, оказавшись на волосок от смерти

 Я целую неделю следовала советам гуру из популярных женских тренингов и пыталась соблазнить мужчин. Результат неожиданный!

 «Вокруг все было белым»: что чувствуешь, когда тебя сбивает машина на скорости 162 км/час, а твоя подруга погибает у тебя на глазах

Срочные новости в нашем Telegram