«Кричали и молились». История пассажирского самолета, который сбили над Карелией ровно 40 лет назад
40 лет назад в ночь с 20 на 21 апреля в небе над Карелией был сбит пассажирский самолет. У него был отбит трехметровый кусок левого крыла, в фюзеляже — дыра. 45-летний пилот Ким Чанг Кью пытался уйти от леса и посадить машину на лед карельского озера Корпиярви. Он сумел дотянуть до островка, чтобы самолет лег носом на землю и не провалился. Из 110 человек на борту 108 выжили. Историю тех дней вспоминает «Новая газета».
«Все оказалось наглухо закрыто»
«Боинг-707», летевший из Парижа в Сеул, был первым пассажирским самолетом, сбитым над территорией СССР. И пока существовал Советский Союз, все очевидцы события молчали. Молчали и СМИ. Им попросту запретили подробно рассказывать об этом инциденте.
— Я работал в Петрозаводске заместителем редактора республиканской газеты «Комсомолец», — рассказывает карельский журналист Юрий Шлейкин. — Где-то после обеда 21 апреля нам по телетайпу пришло сообщение ТАСС: в Карелии силами ПВО посажен пассажирский самолет. К таким сообщениям обычно давалась рекомендация, на какое место ставить. Я потом посмотрел центральные газеты — «Правду», «Известия», «Красную звезду». У кого-то стояло на третьей полосе, у кого-то на пятой. Местным районкам не разрешили даже перепечатать. Мы пытались узнать подробности, звонили знакомым в Кемь, но все оказалось наглухо закрыто.
В то время как мировые СМИ писали, что «южнокорейский гражданский лайнер с 97 пассажирами на борту и экипажем из 13 человек был сбит советскими ПВО».
«Летел и молчал»
Boeing 707 авиакомпании Korean Air Lines выполнял рейс Париж — Сеул. Маршрут был построен так, чтобы обойти территорию СССР: через Норвежское море и Северный полюс с дозаправкой в Анкоридже, штат Аляска, и остановкой в Токио. Пройдя над Гренландией, «Боинг» вдруг круто свернул на юг. Советские ПВО засекли непонятную цель еще над нейтральными водами и внимательно следили за ней.
— Существует кодировка «свой-чужой», и если самолет не отвечает на запрос — беда, — рассказывает полковник Александр Цыба, в 1978 году — начальник службы ракетного вооружения 5-й дивизии ПВО. — Коды постоянно менялись. И случалось, что летчики забывали их переставить. Ну, скажешь им: мужики, вы чего? Они спохватятся, переставят — и все, он «свой». А этот летел — и молчал. Уничтожить его силами зенитно-ракетных войск не представляло никакого труда, но неизвестно было, кто это. Подняли авиацию, посмотреть, что за товарищ.
На перехват вылетело несколько летчиков. Один из Подужемья, другой с гарнизона Бесовец, третий из Африканды (Мурманская область).
— Я связался с летчиками: без моего разрешения, говорю, «высокое» не включать, — рассказывает бывший командир 57-го истребительного авиаполка, подполковник Виталий Дымов. — «Высокое» — это ракета готова идти по цели.
Быстрее всего к цели приблизился Александр Босов. Он доложил, что на хвосте у того нарисован красный кленовый лист. Подойдя еще ближе, рассмотрел, что это не символ натовской Канады, а журавлик с иероглифами. Пилот понял, что самолет пассажирский.
— В то время действовали приказ министра обороны за номером 0040 и инструкция по несению боевого дежурства истребительной авиацией ПВО СССР, — объясняет Виталий Дымов. — По военно-транспортным и пассажирским самолетам, нарушившим воздушное пространство Советского Союза, огонь не открывать, а принуждать их к посадке или к выдворению.
Летчик подавал корейцу сигналы «следуй за мной». «Боинг» сначала не реагировал, а потом взял курс на Финляндию. Вроде бы все строго по инструкции, но военные начальники посчитали, что неспроста он летал над советской землей, прикинувшись мирным лайнером. Они опасались, что самолет шпионил за военными лодками в Мурманске.
До границы с Финляндией «Боингу» оставались считаные минуты. Решение принять никто не мог. Кто-то кричал, что надо сбить, а кто-то вспоминал про инструкции. В конце концов командир 21 корпуса ПВО генерал-майор Владимир Царьков дал летчику Босову команду уничтожить цель. Пассажиры, сидевшие слева, увидели в окнах вспышку.
«Посадил машину ювелирно»
Ракета не уничтожила самолет. Осколки попали в крыло и не достали до двигателя. Они выбили иллюминатор и проделали дыры в фюзеляже. Самолет продолжал лететь, но разгерметизация салона означала гибель пассажирам.
— С высоты 9500 метров командир воздушного судна пошел в пике под 45 градусов, — вспоминает Владимир Полехин показания пилота. — Люди думали, что падают, кричали и молились. На километровой высоте летчик выровнял давление и объявил, что садится.
Ким Чанг Кью удалось посадить самолет в абсолютно незнакомой местности.
— В свете своих фар пилот заметил поезд, и пассажиры видели, как под ними несется состав, — продолжает Полехин. — Спустившись еще ниже, он увидел лес, а за ним — островок, вокруг которого все было белым. Он понял, что это озеро, и принял решение садиться. Он боялся, что там могут быть торосы, поэтому садился на полувыпущенных шасси, как на лыжах. Выбрал ориентир точно на остров. Самолет уже весь был облеплен снегом, он шел вслепую. И по приборам носом выполз на этот остров.
Такой удивительный маневр гражданского летчика еще долго обсуждался, пока не выяснилось, что у корейский пилот в прошлом воевал в воздухе.
— Он посадил машину ювелирно, — признает Виталий Дымов. — Так, чтобы нос лег на берег, поэтому под лед провалились только колеса.
В полете погиб Тай Хаи их Кореи, а во время эвакуации умер Йошитака Сугано. . Остальные 95 пассажиров и 13 членов экипажа остались живы. Босов не знал, куда делся «Боинг», только видел, как тот ушел куда-то вниз. Около двух часов люди ждали помощи на льду озера, а истребители продолжали искать их в воздухе. Наконец летчик Керефов обнаружил самолет недалеко от поселка Лоухи.
«Они все были в легких туфельках»
В Лоухи не было места для 100 человек, поэтому всех эвакуировали в военный город Подужемье рядом с Кемью. Хуже всего было то, что пассажиры были очень легко одеты.
— Они все были в легких туфельках, в босоножечках, женщины в платьях, а у нас сугробы стояли, — вспоминает Татьяна Новожилова. — Они даже не знали, куда ступить с самолета. Солдаты переносили их на руках к вертолетам. Потом их везли на стадион к нам в Подужемье.
Перепуганных пассажиров встречала завотделом пропаганды и агитации Кемского райкома КПСС Светлана Пасюкова. По образованию она — учитель английского. Поэтому была экстренно вызвана в качестве переводчика.
— Я не знала, что произошло с этими людьми, — вспоминает Светлана Петровна. — Просто поняла, что моя первая задача — успокоить их. По дороге они спрашивали: где мы? Я рассказывала про Карелию, богатую рыбой, про Белое море. Один мужчина увидел ангары, видимо, догадался, что это военный аэродром, и стал задавать вопросы. Я делала вид, что этого не слышу.
Пассажиров разместили в Доме офицеров, а пилотов — на турбазу.
«Газету „Правда“ им не дашь»
В военном городке трудились жители. Залы дома офицеров переоборудовали: вынесли кресла и занесли кровати. Пострадавших пассажиров кормили рисом. Даже нашли туалетную бумагу.
— Пришлось найти, как-то понимали, что газету «Правда» им не дашь, — улыбается Валерий Галибин, очевидец тех событий
Кормили даже тем, чего сами советские жители не видели
— Кормили их рисом, корейцы любят рис, — рассказывает переводчица Светлана Петровна. — Сначала сварили на молоке, но с молоком они не едят. Сделали что-то вроде плова. Палочек у нас не было, ну, ничего, научились вилками. Один француз попросил огурец. Ну какие в Карелии в апреле огурцы? Я позвонила в райком — и где-то на базе нашли огурец. Еще они бананы просили. Откуда у нас бананы? Но им привезли. Аппарат райкома и горисполкома работал настолько слаженно — это было потрясающе!
К концу первого дня пассажиры освоились и начали задавать переводчице вопросы.
— Им важно было выяснить, знают ли о них в мире, — рассказывает Светлана. — В штабе мне пообещали, что вечером в программе «Время» будет сообщение. И вот выпуск идет к концу, а ничего нет. Они стали на меня так посматривать. Но в самом конце все-таки передали сообщение ТАСС. Как они радовались!
Расследование инцидента
Тем временем КГБ СССР начал расследовать обстоятельства нарушения советской границы вражеским «Боингом». На турбазе в Подужемье давали показания командир воздушного судна Ким Чанг Кью и штурман Ли Кун Сик.
— Я лично от КГБ Карелии присутствовал при допросе командира, — рассказывает подполковник Полехин. — Он сидел напротив нас на лавочке нога за ногу и давал показания по-английски через переводчика. Среднего роста, худощавый, опрятный, в пилотской форме. Говорил спокойно. Достал сигареты «Мальборо», предложил нам. Мы все сказали, что не курим. Хотя все были курящие. И идеально спокойно, покуривая, он отвечал на все вопросы.
Летчика спрашивали о главном: зачем он нарушил границу Советского Союза?
— Вот вам буквально его слова: «Мы не знали, что нарушили границу Советского Союза». — Продолжает Полехин. — Я хорошо помню, что он и дальше говорил: «Мы поняли, что нарушили границу и находимся на территории СССР, когда с нами с правого борта поравнялся истребитель и показал красную звезду на фюзеляже». По его словам, второй пилот, сидевший справа, заулыбался и помахал советскому летчику рукой. После этого они свернули на Финляндию.
На допросах штурман рассказывал, что самолет сбился с курса из-за того, что у него отказало навигационное оборудование. Но ему советские военные не верили.
— «Боинг» шел с разведывательными целями, — до сих пор убежден подполковник Полехин. — Мы очень тщательно проводили осмотр самолета. В потайном месте, под обшивкой в летной кабине, нашли аварийную радиостанцию большой мощности. Как уж он пользовался этой станцией в полете — не знаю. Но после атаки и приземления мог отодрать обшивку, передать все данные и снова закрыть. Времени у него было навалом, прежде чем подошли наши вертолеты. Если у них была какая-то разведывательная аппаратура, предположим — подвесная, им пришлось сбросить ее в лес. Так-то: задачу им выполнить не удалось!
Кроме запасной рации, в кабине были изъяты пистолеты летчиков и журнал Newsweek с танком на обложке. Все это вместе, по мнению сотрудников КГБ, неоспоримо свидетельствовало о готовности экипажа рисковать жизнями пассажиров ради добычи военных секретов Советского Союза.
Пассажиры корейского «Боинга» провели в Подужемье меньше двух дней, 23 апреля за ними пришли автобусы.
— Это были два «Икаруса», — вспоминает Татьяна Новожилова. — Уж не знаю, откуда их пригнали. У нас таких никогда не было. Весь поселок вышел на шоссе провожать их, ручками махали. Со всей Карелии собрали гаишные машины — с огнями, с мигалками. Так они красиво и уезжали с тысячами огней.
В Мурманске пассажиров встретил генконсул США (между Советским Союзом и Южной Кореей не было дипломатических отношений). И другой «Боинг» компании Pan American полетел с ними домой. Через неделю, 30 апреля, были отпущены домой и летчики. Газета «Правда» написала, что они раскаялись и помилованы советским руководством.
