«Их родственники кричат у меня в кабинете». Социальный дом «Моя бабуля» сократил места для пожилых, под угрозой закрытия также «Мама-дом»

Социальный дом для одиноких стариков и инвалидов в Петрозаводске «Моя бабуля» объявил о сокращении мест для проживающих. Сделать это пришлось вынужденно — мы уже писали, что с начала года и «Моя бабуля», и другие коммерческие организации, делающие доброе дело, перестали получать поддержку Министерства социальной защиты: им просто отказали в субсидиях, сославшись на ограниченный бюджет. К слову, в «черный список» попала еще одна важная для республики организация, которая является НКО, но не прошла конкурс, — это «Мама-дом». Социальный центр для женщин с детьми, оказавшимися в трудной ситуации, только-только сделал ремонт и обжился, а им заявили: поддержки не ждите.

Социальный центр «Моя бабуля» вынужденно сокращает места для проживания: об этом 18 марта у себя на странице объявила директор организации Наталья Ефимова.

«Моя бабуля» вынуждена сообщить о сокращении мест для пожилых и инвалидов по госпрограмме с 01 апреля 2021 года, — написала Ефимова у себя в соцсети. — Наша компания не намерена становится дискаунтером в сфере социальных услуг и снижать качество своего сервиса. Высокий уровень нашего сервиса-отличительная черта наших пансионатов. Принятое решение было трудным для нас, и мы использовали все имеющиеся в распоряжении компании ресурсы для решения данного вопроса.

С декабря прошлого года учреждение перестало получать субсидии Министерства социальной защиты Карелии. В ведомстве ответили, что в бюджете на 2021 год не заложена поддержка для коммерческих социальных организаций. Для некоммерческих  — в строго определенном объеме — 18 миллионов 774 тысяч 80 рублей. В «Моей бабуле» проживает 70 человек, и от 20 из них организации придется отказаться, рассказала нашему изданию Наталья Ефимова. «Но это не предел», — вздыхает она. При этом куда идти старикам — неясно, очереди в государственные пансионаты двигаются медленно.

У шести человек, которых придется выселить, нет родственников, — говорит Ефимова. — Как все это будет происходить, я пока не понимаю. Вот мне сегодня ответ показали из государственного пансионата в Калевале. Даже на очередь не поставили [человека]: «В нашем доме-интернате всего 30 койка-мест, очередь двигается очень медленно, поэтому советуем вам обратиться и в другие дома-интернаты для регистрации в листе ожидания».

Наталья говорит, что некоторые из проживающих готовы уже перейти на платную основу проживания в «Моей бабуле», лишь бы только оттуда не съезжать. Но платить старикам придется в три раза больше:

Услуги все те же самые, что и по программе, только сам проживающий или его родственники должны будут платить по 1100—1300 рублей в  сутки, — говорит она. — То есть, если раньше человек жил за 11 тысяч рублей в месяц, то теперь он должен заплатить 33 тысяч минимум.

Психологическое состояние уже почти бывших постояльцев — отдельная больная тема, говорит Ефимова.

Некоторым даже боимся говорить, — признается она. — А некоторые радуются, что их домой заберут. Только они не знают, что их родственники кричат у меня в кабинете и пугают прокуратурой, что по истечению договора их им придется забирать.

На заседании комитета Законодательного собрания по бюджету и налогам 16 марта депутат Эмилия Слабунова подняла вопрос невыплаты субсидий коммерческим организациям в Карелии (но не встретила поддержки своих коллег). Она также отметила, что в ситуации с НКО все тоже очень неопределенно: например, социальный приют для женщин «Мама-дом» также под угрозой закрытия. Организация не прошла конкурс на поддержку от Минсоцразвития по неизвестным обстоятельствам: в ответе ведомства сказано, что организация недополучила каких-то семи баллов.

«Мама-дом» два года назад вложила огромные средства и обустроила в бывшем общежитии 70-го года постройки 37 мест, — отметила Слабунова. — Порядка четырех миллионов рублей необходимо для того, чтобы возмещать эти услуги. <...>  Это достаточно цинично, когда государство не оказывает должной защиты жертвам семейного насилия, отказать еще и в месте размещения, где [жертвы насилия] могли бы укрыться и спрятаться.

Слабуновой невнятно ответили , что «Мама-дом» республика «в беде не бросит». Что это значит — Людмила Драгунова,  директор «Мама-дома», не понимает. Понимает она только одно: без господдержки их организация существовать не сможет.

Пока все на стадии разговоров, — отвечает она. — Без компенсаций расходов наш социальный центр не сможет вести дальнейшую работу.